Лето всегда, как прыжок со скалы. Будто все знаешь, все знакомо и вместе с тем – неизвестность. Расставаясь перед тремя месяцами лета, расстаешься, как будто на годы… Накануне лета знакомая закрутила бурный роман с российским военным – познакомились на сайте знакомств, вскоре сняли квартиру для встреч, он начал давать ей деньги – помогает, балует. Почему-то приходит в голову, что это как плата за услуги... Здесь все военные – холостяки. Жены все – «бывшие», и все – мерзавки. А вот дети – ангелы, детей своих российские военные любят что есть мочи. Ну как такого не полюбить? Увижу знакомую только в сентябре. Интрига – к чему они придут вместе за это лето: к свадьбе или расставанию. А может, отношения останутся в этом же удобном ему формате – девушка для встреч на съемной квартире… Другая знакомая настроена уволиться. Она уже давно на пенсии, но тянула с увольнением – на работе была нужна, а ей были нужны деньги. А сейчас все надоело: новые требования, новые формы контроля. Говорит, денег ей хватит – пенсия и местная, и украинская. Интрига – уволится или передумает? Ее прыжок в ровную жизнь пенсионерки. Если говорить о пенсионерах, то расслоение заметно, как никогда. И речь будто не о таких уж заоблачных суммах, но одни старики выбирают себе днем, когда меньше людей, парную говядину и домашнюю сметану, а другие – в нелепых попытках восстановить справедливость пишут в прокуратуру и Путину, чтоб получить какой-то баланс справедливости. Каждое такое «письмо счастья», как прыжок со скалы: вдруг удастся что-то доказать и пересчитать, вдруг какой-то невидимый оператор на горячей линии скажет, что это была ошибка, и вместо 12 492 рублей (прожиточный минимум по "республике") пенсионеру полагается 20 000 или даже 30 000 рублей – как и его соседу, который не работал, но получил в два раза больше, чем тот, кто имел 35, 40 или даже 50 лет стажа. Обидеть пенсионера – это, как обидеть ребёнка: легко и так же нелепо. Только слезы ребёнка сохнут быстро, а эти затяжные стрессы с бесплодными надеждами сводят стариков в могилу. Надежда достоять, дозвониться, доказать, разобраться, побороть систему, справиться со всем и снова по кругу. И кто-то покупает три молочных сосиски, а кто-то парную говядину – ирония российской реальности Луганска сегодня. Страшное слово "Росреестр", как Дамоклов меч, висит над каждым, кто уехал отсюда в надежде вернуться после победы Украины. Теперь двери для них закрылись. Без российского паспорта не попасть в Росреестр, но даже если представить себе вернувшегося сюда человека, вряд ли он сможет легко получить российский паспорт. То окно, когда были рады всем, закрылось. И для получивших российский паспорт с массой сложностей и очередей, все происходившее не было таким стрессом, который испытывают сейчас те, кто бросил здесь квартиры, дома, наделы земли. Что дальше? Ни продать, ни отписать, ни доверить. Уже не перейти через мост за гривней и посылками, не выбраться к родне туда, а им – сюда. Да и прежних связей нет. Закончилась десятилетняя жалость и лояльность. И даже те, кто любил нас, порвал с нами все связи. Почему-то в одностороннем порядке. Мы стали лицом зла и войны. "Она послала меня на три буквы и обозвала русней, как думаешь, ее взломали?" – пишет мне приятель о нашей подруге, которая отсюда, как и мы, но выбрала Украину. Стало привычным, когда тебя посылают вчерашние друзья. Стрессово, больно, но привычно. Уже не удивить тем, что круг друзей ограничился только такими же, как и ты. По общему признаку – географическому. Как молекулы, мы объединяемся и хвастаем, если общий знакомый с того берега ответил нам на что-то. Этим стали кичиться, если тебя не послали, а отвечают тебе... Много хлопот, нескончаемая вереница дел с документами, паспортами, бумагами. Как будто из этого не выбраться никогда. Оглядываясь назад, понимаешь, как много ты прошел и выдержал. И еще – снова ты не осилил бы этого никогда. Годы в очередях, годы ожидания чего-то – и жизнь между всем этим: с рождением детей, надеждами, счастьем и утратами. Знакомая под следствием как террористка. Ее прыжок со скалы. Парный прыжок с системой. Чем это закончится для нее? Она или система? Кто победит? При любом исходе система сломала ее – она смотрит вперёд безумными глазами, исхудавшая, с откуда-то взявшимися за год модельными параметрами, выбрасывает вперёд худые длинные ноги. Муж взял все на себя. Она куда-то бежит. Ее нельзя останавливать, с ней нельзя говорить – она как спичка, как термоядерная смесь. Огонь, ненависть, безумие... Система стёрла все, что было до этого в ней и ее жизни. Что она ест? За что живет? И как будет жить дальше? И куда за год делись орхидеи с ее окна? Год в ее доме была засада… Другая сторона жизни здесь. Ты за или никак. Нельзя снимать, нельзя фотографировать, нельзя передавать координаты. Нельзя говорить, куда попали, нельзя критиковать, нельзя, нельзя, нельзя... Прыжок со скалы в лето. Надежды поменять что-то в жизни. Надежды на лучшее. Надежды жить. Подруга из Украины спрашивает, как мы живём. И я отвечаю честно: хорошо – еда, работа, планы. "Разве лучше, чем 10 лет назад?" – не верит она. Нельзя сравнивать. Нельзя проводить параллели. Это не даст ничего. Это как сравнивать себя в 20 и 40 лет. Жизнь стала другой, ты стал другим. Нужно жить короткими отрезками, строя реальные планы. Парная говядина или три молочные сосиски. Вчера или завтра. Жизнь или воспоминания.
